Отвергнутый жених - Страница 17

Эта мысль укрепила его решимость.

– Входите, сэр, дайте мне на вас посмотреть.

Когда Джульет впорхнула в комнату во всем великолепии юности и невинности, мистер Найтон последовал за ней. Мужчина, судя по его виду, не проявлял к девушке никакого интереса, и это встревожило Персивала.

Он сел повыше в постели.

– Закрой дверь, – приказал граф, – чтобы слуги не слышали наш разговор.

Мужчина закрыл дверь и подошел к кровати.

– Кстати, о слугах, – продолжал Персивал, – Хелена говорит, ты привез с собой в Суон-Парк своего поверенного.

– Привез.

– Вот и хорошо. – Граф расценил это как желание Найтона без промедления оформить брачный контракт. – Его зовут Бринли?

– Бреннан. Его имя – Бреннан.

– Ирландец, да? Они люди способные. – Персивал показал на дверь. – Ну и где он? Почему его здесь нет?

– Мы не хотели идти сюда все вместе, папа´, – объяснила Джульет. – Мистер Бреннан с Розалиндой. Она показывает ему поместье.

Если Розалинда будет все время занята с поверенным, она не сможет отговорить Найтона от женитьбы на Джульет, спугнуть его своими дерзкими манерами и еще более дерзким языком.

– Подойди ближе, – потребовал Персивал. – Мои глаза уже не так остры, как раньше. Дай-ка мне получше рассмотреть тебя.

Гость приблизился. Он был так высок, что макушкой задел бахрому, свисающую с балдахина кровати, а его широкие плечи загородили свет.

Персивал прищурился:

– Ты совершенно не похож на отца.

– Я весь в мать.

– И на Джорджину тоже не очень похож.

Найтон смутился.

– Вы знали ее?

– Разумеется. Разве ты об этом забыл? Я хочу сказать, учитывая... – Персивал умолк, взглянув на Хелену. Девочки не должны этого слышать. Кроме того, надо выяснить, что именно известно Найтону. Вполне возможно, Леонард и Джорджина рассказывали ему очень мало. Персивал возбудил против Леонарда дело, когда тот был еще младенцем. – Я знал ее очень хорошо.

– Но она никогда мне не говорила о вас.

Это признание причинило Персивалу боль, но ничего другого он не мог ожидать.

– Нет сомнений, она плохо думала обо мне. – У него начался приступ кашля. Джульет поспешила к нему с тазом и лекарством.

Когда кашель утих, граф произнес:

– Видишь, как моя дочь нянчится со мной, Найтон. Я никому не пожелал бы болезни легких, но у нее есть свои прелести. – Он поймал руку Джульет и похлопал по ней. – Моя дорогая девочка всегда рядом. Она моя гордость и радость, у нее доброе сердце.

По непонятной Персивалу причине Найтон бросил взгляд на Хелену. Персивал тоже взглянул на старшую дочь. Она, как обычно, выглядела сдержанной и спокойной, как и положено настоящей леди.

– Итак, что ты думаешь о Суон-Парке? – обратился граф к Найтону. – Полагаю, отец рассказал тебе о нем все, когда ты был ребенком. Его описание воздавало должное имению?

– Ничто не может воздать ему должное, милорд.

Особенности произношения Найтона были немного простонародны, но этого следовало ожидать от человека, работавшего в торговле. Учитывая все то, что за последние годы Персивал узнал о детстве молодого человека...

Нет, он не станет об этом думать. Детство Найтона тяжелым грузом лежит на совести графа.

Лучше перейти к самой важной части этого разговора.

– Ну, мы рады, что вы приехали к нам. – Он посмотрел на Хелену: – Вы с Джульет можете идти. Я хочу поговорить с Найтоном с глазу на глаз.

Джульет моментально покинула комнату, Хелена все еще собирала рисовальные принадлежности. Это привлекло внимание Найтона.

– Вы рисуете, леди Хелена?

– Да, – тихо ответила девушка. – Я рисую миниатюры.

– Пишете портрет вашего отца?

– Нет, подправляю копию портрета маман.

– У нее чертовски хорошо получаются все эти штучки, – с гордостью заметил Персивал. – Попросишь Джульет показать тебе миниатюры Хелены.

Задумчиво взглянув на Хелену, Найтон кивнул:

– Непременно попрошу.

– Папа´ слишком добр, – сухо заметила Хелена, проходя мимо Найтона к двери. – Я не художница. Но надо же чем-то себя занять.

– Глупости, – заметил Персивал, улыбаясь Найтону. – Ты замечательно рисуешь. Она вкладывает в свои картины все силы, поскольку не может кататься верхом, танцевать и все такое.

Что-то стукнуло об пол, заставив Найтона обернуться.

– Простите, я не хотела вас напугать, – извинилась Хелена, побледнев. Что-то выпало из коробки, но Хелена пошла к выходу, ей трудно было наклониться. Найтон быстро поднял упавший предмет и протянул ей.

– Ни к чему извиняться. Вот, возьмите.

Персивал глазам своим не поверил. Уже несколько лет он не видел, чтобы дочь краснела. Что это с ней?

Она взяла у Найтона кусок костяной пластины, не поднимая глаз.

– Спасибо, – взволнованно пробормотала она и, даже не попрощавшись с отцом, похромала прочь из комнаты.

Когда Найтон снова посмотрел на Персивала, его лицо было совершенно бесстрастным.

– Нет необходимости напоминать ей об этом. Персивал растерялся.

– О чем?

– О том, что она не может кататься верхом, танцевать и все такое.

– Напрасно беспокоишься. Хелена не глупый ребенок, эти замечания ее не волнуют.

– Вы плохо знаете женщин, не так ли, милорд? – заметил Найтон.

– Но собственную дочь знаю хорошо. А теперь скажи: понравилась тебе Джульет?

Тень пробежала по лицу Найтона.

– Очень понравилась. Но я должен узнать ее получше.

Проклятие, хочет потянуть время! Граф зло уставился на Найтона:

– Надеюсь, ты понимаешь, что стоит на кону? И что ты должен сделать, чтобы стать наследником?

Найтон напрягся.

– Понимаю. Но вы не сказали, что я должен сразу же сделать выбор.